параллельная нереальность
Он рассказывает истории про такие дальние страны, о которых многие - только понаслышке, а то и вовсе - нигде и никогда. Он такой смешной и милый, растрёпанный, рубашка расстёгнута, ключицы изгибами - прижаться бы губами, но она только улыбается, глядя на него из глубокого кресла. Свет запутался в его волосах цвета горького шоколада, слова льются, падают каплями. Потом он читает стихи, смотрит на неё долго, пристально, она не может с места сдвинуться от этого взгляда - холодного и обжигающего, как в глубых мультиках - загипнотизировали, заворожили.Она не понимает ни слова из этих его монологов, в которых он зовёт её то Изольдой, то Джульеттой, иногда сбиваясь на Офелию. Когда они допивают кофе, он соскальзывает с подоконника, потягивается, хватает с пола свою сумку и уверенно направляется к двери. Поцелуй мимолётен, как прикосновение опавшего листа к волосам."Пока, Ассоль", - говорит он уже из-за двери. Она плачет, её зовут Джэйн, и если с этим сумасшедшим русским что-то случится, она никогда уже не найдёт себе места, пытаясь вспомнить всё, что он говорит этими быстрыми летними неделями, пытаясь понять, любил ли он её или просто заходил потрепать по волосам.
хотя на первом предложении споткнулся.
спасибо*)
и тебе спасибо. )